TBLD обсудил с художницей одну из её недавних работ, которую Надежда сама назвала одной из самых сложных.
Почти каждый день на протяжении трех недель я работала над изображением монастыря в спальне заказчиков. Колонны я прорабатывала аэрографом под маленьким давлением и путем разбрызгивания кистью капель краски для достижения эффект мрамора. На одни только капли ушло три дня.
Дальше все рисовалось под стандартным давлением путем заливки техникой free hand. А вот по материалам не было затратно — на всю картину я использовала от силы 100 граммов краски. Аэрография сама по себе очень экономична.
Эскиз этого монастыря — полностью фантазия хозяев. Я не лезу в эскиз, если вижу, что у заказчика горят глаза. Они показали мне изображение, и поначалу я даже не представляла, как это исполнить. Так же у меня было с изображением Илона Маска. Я сказала владельцу: «Если у меня не получится, то мы просто закрашиваем стену, и вы забываете обо мне». В итоге у меня получились оба рисунка.
Фото из архива Надежды Риксиевой
Читайте также: Переиграть непонятные цветы и лампочки: узбекская художница о проблеме оформления Ташкента
Когда я прихожу на стройку дома/ремонт квартиры, там уже обычно работает какой-то дизайнер. Я очень уважаю их профессию и всегда считаюсь с их мнением. Клиенту может уже понравиться моя работа, но пока дизайнер не одобрит, я не сдаю проект. Здесь нет такого: «Я художник, я так вижу». Дизайнер учитывает столько деталей, сколько я порой даже не замечу.
В любой работе есть момент исправления. Качество рисунков очень сильно зависит от количества правок. Я, как и любой человек, могу пролить краску на рисунок, поцарапать стену или уронить планшет со стремянки. В этом случае мне нужно будет бракованный кусок восстановить, чтобы не было стыков. Я подготавливаю поверхность так, что если даже какой-то рабочий в мой перерыв будет устанавливать плинтуса и поцарапает весь рисунок, я смогу быстро это исправить.